25.03.2011 | Бодягин Максим |
Как ни крути, а всё равно приходится писать про Японию, в пандан моей уважаемой коллеге Ирине Израилевне. Потому что японская катастрофа затмила собой всё. Конечно, есть соблазн порассуждать о том, что раскачка японской темы в федеральных медиа — это очередная игра невидимых кукловодов из кремлёвского закулисья… мы же все умные и все хотя бы чуть-чуть склонны к конспирологии (что ещё раз доказал пароксизм народного умничанья вокруг трагедии на фестивале «Торнадо», когда все, кому не лень, превратились в аналитиков и начали искать то скинхедов, то эфэсбфшников). Но для таковых рассуждений надо сделать вид, что у нас есть неконтролируемые медиа, освещающие неконтролируемые проблемы. Хе-хе. Здесь эта часть Марлезонского балета и замерзает, не начавшись.
Так вот. Начали мы с любимой девушкой на этой неделе смотреть сериал Treme, повествующий о нелёгких буднях жителей Нового Орлеана через три месяца после урагана «Катрина». Который, как мы помним в 2005 году разрушил эту цитадель мирового ритм-н-блюза, затопив 80% городской территории. Сериал очень хороший, сделан той же командой, что сняла культовую «Прослушку» (The Wire). Но… увы, после новостей этой недели он уже совершенно не смотрится. «Как сильно затопило ваш дом?» — На два метра. — «Боже мой! Сколько ж вам теперь его восстанавливать?!». Да сколько-сколько. Снять штукатурку, да новую нанести, хочется раздражённо крикнуть в экран, вслед за знаменитым героем Светлакова, что сидя в «алкоголичке», разговаривал с телевизором.
Конечно, мы не верим нашим федеральным медиа. Недавно маменька моя, уж который год проживающая в сытых Европах, подлила масла в огонь, рассказывая, как наши новости смотрятся оттуда. «Да не затапливало никакую Германию, можешь мне поверить, я вижу её из окна. А этот их Дрезден построен на каком-то болоте, его испокон веков топит каждый год, тоже мне сенсация». Как-то мама увидела душераздирающий репортаж из Калифорнии, которую не то сожгло до тла, не то затопило по самые техасы, да так, что сам Терминатор уже не знает, кого побить, чтобы прекратить это безобразие. Мама перепугалась за подружку, проживающую на изобильной плодами сан-диегщине, и немедленно написала ей письмо, чтобы полюбопытствовать: жива ли она, и если — да, то не сожгло ли её, или, наоборот, не затопило ли?
Ответа она ждала пару месяцев. И когда уже пепел утопленной подруги начал как-то особенно неприятно стучать в мамином сердце, пришла весточка из Калифорнии. Подруга мало того, что оказалась жива, так ещё и страшно удивлена известием о масштабах катастрофы. Ну да, говорит, где-то что-то было, но быстро прошло. Калифорнию не смыло. Все живы. А вот бумажные письма — зло, поэтому давай теперь, как все нормальные европейские бабушки, пользоваться скайпом.
Разумеется, после таких историй отечественные СМИ, и без того подрастратившие моральный капиталец, худо-бедно сколоченный в постсоветский период, однозначно воспринимаются как наследники Троцкого. В уличной трактовке имени этого пламенного революционера.
Но с Японией дело другое. Со времени затопления Нового Орлеана прошло время, всюду появился твиттер, мир завоевал facebook, цифровые устройства стали еще мощнее и меньше, и японская катастрофа оказалась одной из самых хорошо задокументированных в мире. И голос брехливых отечественных медиа влился в стройный хор мириад других, более мелких голосов, пищащих изо всех мониторов. Но… мы и тут поймали свою собственную интонацию. И самое противное, что интонацию эту сначала задали не медиа, а не самые умные ru-блоггеры. Я помню, как после первого сообщения о том, что Японию тряхнуло, в сети стали со скоростью вирусной инфекции появляться идиотские сообщения типа «Это им, гадам, за наши Курилы». Или «нам все мозги высверлили сообщениями о том, какие в Японии умные роботы, а чего же это у них тогда люди работают?».
Боюсь, что тому, кто не понимает степени всей моральной деградации человека, допускающего такое высказывание, невозможно объяснить… практически ничего. Со временем, конечно, японская тема стала терять накал, градус ядовитости тоже снизился. Но факты говорят сами за себя. Блогосфера свидетельствует о том, что в Японии не отмечено мародёрства. Наоборот, японцы стали, как говорят, ещё строже соблюдать общественный порядок, сплотившись вокруг общего горя. И в это время ведущая авиакомпания России взвинчивает цены в несколько раз, чтобы русские не могли вернуться на Родину. Нам для мародёрства и издевательства над своими и землетрясения не надо. Мы и так можем. Без повода.
Россия и Япония не так далеки друг от друга, как кажется. Я имею в виду не географию, а самоощущение. Обе страны в течение прошлого века вынуждены были не однажды переосмыслить свою имперскую роль. Обе были истерзаны после Второй Мировой. Но там, где Юкио Мисима покончил с собой, призывая сограждан вспомнить о самурайских ценностях, на руинах Ямато возникло самое технологически развитое общество. А там, где Никита стучал туфлёй, призывая кузькину мать, возникла страна, которая десятки лет предпочитает сидеть на нефтяной игле, относясь к прочим отраслям, как к пасынкам экономики.
У моих друзей есть друзья в Японии. Они прислали короткое письмо, где, в числе прочего , содержались совершенно пугающие строки о том, что власти начали скрывать информацию. Из чего друзья друзей делают вывод, что ситуация ухудшилась. На следующий день я пошёл в офис. За чашкой чаю один сослуживец выразил мнение, что поскольку почти вся рыба, поступающая на наши прилавки, плавает в Японском море, то нам тоже достанется от их, японской радиации. В эту минуту мне подумалось, что напрашивается какое-то странное, мерзковато-симптоматичное совпадение: количество яду в публичных высказываниях зело поуменьшилось, как только отечественное медиа-пространство осознало несложную мысль от том, что от нашего Владика до той Японии буквально доплюнуть можно.
Вчера в кафе один парень, фотограф, рассказал мне, что цены на фототехнику уже скакнули вверх, поскольку «Кэнноны» и «Никоны» производят вовсе не в Сибири. Угу. Япония всё ближе. «Даже не знаю, что теперь делать буду — ведь я так люблю рыбу, почти её одну и ем», — сокрушённо призналась мне наша ассистентка в офисе, самая прекрасная дочь татарского народа. Метр восемьдесят юной плоти, чайные глаза и волосы не-скажу-докуда. Утром в маршрутке два помятых гегемона обсуждали перспективы рынка японских машин. «Подешевеют, конечно. Только светиться будут», — убеждённо сказал один. Дальше разговор свернул на уральскую народную тему выведения радионуклидов из организма методом перорального употребления этилового спирта. А вы говорите, Курилы! […] эти ваши Курилы перед лицом мирового […]. Пардон май френч, зайки.