22.11.2011, 08:44
текст: Ирина Моргулес
Лифт не работал. Рванула по лестнице, а она в нашем доме глухая, к квартирам не выходит. И — полутемная. Между третьим и вторым этажами натыкаюсь на мужчину в луже крови. Наклоняюсь: живой. Перепрыгиваю, назад, в квартиру, чтобы вызвать скорую, не возвращаюсь.
Как хорошо, что живу я практически через дорогу от Дома печати. Влетаю, бросаюсь к телефону вахтера, вызываю скорую. И — на четвертый этаж, в корректорскую.
Утром этого дня, где-то в семидесятых годах получили по телетайпу сообщение о том, что днем, часов, кажется, в двенадцать, на ЧТЗ состоится выдвижение кандидатов в депутаты то ли Верховного Совета РСФСР, то ли даже Верховного Совета СССР. Не помню.
Я работала ответственным секретарем областной молодежной газеты «Комсомолец». Это вторая из двух руководящих должностей малоформатного трехразового издания. При отсутствии редактора руководство газетой переходит к ответсекретарю.
А у большинства редакторов (их за мою жизнь сменилось двенадцать) был инстинкт самосохранения: во время судьбоносных событий (съезды партии, выборы и т. д.) они старались оказаться в командировке, на бюллетене, в отпуске, где угодно, но подальше от места работы.
Приглашаю корреспондента, молодую сотрудницу, назовем ее N. Зная, что от политики она далека, прошу записать, что ей предстоит делать:
— На ЧТЗ во время процедуры выдвижения кандидатов надо присутствовать лично. Но этого мало. В парткоме уточните весь текст итогов голосования до последней буквы. Потом позвоните в облисполком (даю телефон, фамилию сотрудника, отвечающего за ход избирательной кампании в период выдвижения кандидатур) иудостоверьтесь, зарегистрированы ли те кандидаты, что выдвинуты на собрании. Все ясно?
— Да
В результате получаю информацию, что на собрании рабочими ЧТЗ выдвинуты кандидатами в депутаты Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев и рабочий-токарь такой-то.
Вроде бы все нормально. Сдаю в набор.
Где-то в одиннадцать вечера раздается звонок. Корректор Макаровская, которая подрабатывала тем, что держала корректуру еще и многотиражной газеты ЧТЗ «За трудовую доблесть»:
Ира, в газете ЧТЗ Брежнева нет. Только рабочий. А им-то наверное лучше известно, кто и них выдвинут. К тому же рабочий-кандидат у них не токарь, а фрезеровщик.
Вот тут я и рванула по лестнице, перепрыгнув через мужчину в луже крови. Звонить и уточнять было уже некуда. Решила довериться тексту из «Трудовой доблести».
Утром спрашиваю корреспондентку N:
— Где вы взяли данные о выдвижении? Вы были на собрании?
— Нет.
— А в облисполком звонили?
— Нет.
— Так откуда взялся Брежнев?
— Мне в парткоме сказали.
— Кто именно из парткома? Я сейчас позвоню им и потребую ответа, почему они ввели в заблуждение областную молодежную газету.
— Я не помню кто. Я по телефону спросила…
Не знаю, поймет ли меня современный читатель, но я предложила N тут же написать заявление об уходе по собственному желанию. Если газета вышла бы с текстом журналистки, редактор бы полетел с должности со свистом именно за то, что отсутствовал, мне, наверняка, была бы дорога в журналистику заказана навсегда, девушке N — тоже. И вообще редакцию разогнали бы…
Корректор практически спасла судьбы нескольких человек. Когда я читаю или слышу где-то, что журналисты по смертности идут следом за летчиками-испытателями, я не связываю это с войнами или бандитизмом. Высокий процент утрачивания жизни дают инфаркты, инсульты, гипертония. Понятно, откуда взявшиеся?
Подписав заявление сотрудницы N, я тут же позвонила на радио, где было по слухам свободное место, и рекомендовала N с самой лучшей стороны. И она кстати, прекрасно там работала.
Когда я возвращалась тем вечером из типографии, увидела на лестнице того мужчину в луже крови и склонившихся над ним врача и медсестру из скорой помощи. Пациент как раз в это время пытался ударить врача кулаком в лицо.
С чего это я вдруг завспоминала давний случай? Так ведь выборы скоро…